Ноев ковчег. В добрый путь!

[Галка]

После того, как Ольга посетила музей современного искусства и рассказала мне, что по новейшим канонам необязательно заполнять половину кадра небом, в моих снимках наметилась новая тема – ноги.



********************************

[Галка]

Уличный градусник заклинило на 39 градусах. Хочется купить лопату для снега и чтобы кто-нибудь ею тебя обмахивал, создавая вихри воздуха.

- Оль, я похожа на испанку?

- Скорее, на божью коровку.

[Галка]

Кто-то на дорожку присаживается, кто-то на посошок выпивает, мы – зашли поесть в кафе, с которого все начиналось.



У Джерома в «Трое в лодке» есть блюдо под названием «ирландское рагу», в которое кладется все, что есть в доме. Испанские ребята изобрели «Каталонский салат». В него кладут все, что есть и твоем, и в соседних домах. Устанешь перечислять ингредиенты.

Корейская морковка, маринованная капуста, лук, помидоры, огурцы, салат, тунец, сыр, колбаса нескольких видов, спаржа, оливки, яйцо, печеный перец, свежий перец...



Часто салаты подают незаправленными. На столе стоит виноградный уксус и оливковое масло.

[Галка]

Пока стояли в очереди на регистрацию рейса, подслушали. Мужик (наш, русский) рассказал, что таки в отеле платно подключил телевизор, но 1) он плохо показывал 2) там все было на испанском.

Совести у испанцев нет, я щитаю!

[Галка]

Мы в ответ рассказали свою историю.

До нашей деревеньки из большого города Барселоны ходила электричка с пересадкой на автобус. Переходишь плавно, по тому же билету. 15 минут и ты в родном селе.

Те, кто едет из Барселоны второй или третий раз, уже матерые барселонцы, уже всю эту связку знают и не суетятся. А чего суетиться? Билет на руках, автобус большой, да и следующий скоро пойдет.

Те же, кто едет впервые, еще боятся, что автобус уйдет без них, места не хватит, все займут, все раскупят, гипс снимут, клиент уедет.

Как-то раз подходит автобус, и нервная туристическая толпа тут же облепляет двери, пытаясь занять места. Сзади раздается нервный бабушатский вопль на испанском, мол, але, понаехавшие, пропустите испанцев вперед!

Оглядываемся: стоит бодрый бабулец с тележкой на колесиках и пытается протиснуться в автобус. Без очереди!!!

Ну, и смысл кричать русским по-испански? Да еще на тему «пропустите!»

Все пожали плечами и дальше штурмуют автобус. Бабулец вошел тоже, так что все уехали. Но пассажиры еще долго еще косились на бабусика с недоумением и интересом.

А она, правда, думала, что если погромче прикрикнуть, то русская очередь сразу рассосется?

(с)

[Галка]

Прилетели домой. На улице наша любимая температура возвращения в Екатеринбург: +8, Бодриджан! А уж как живописно – и словами не описать! Разбухшие серые тучи обнимали город, как мать родная.



Народ в самолете спер одеяла (простенькие флисовые квадратики, даже не пледы, а такие укрывальца, которые в хорошие времена я и собаке бы своей посовестилась предложить), так вот, некоторые товарищи сперли одеяльца и укрывали от дождя, ожидая такси, свои загорелые голые ноги, которые никого не интересовали в это морозное летнее утро.



Мы - нет, мы умные, мы заранее приготовили кофты. Все равно замерзли, конечно.

[Галка]

…После жаркой Испании наш Екатеринбург, с дырявым клочкастым пасмурным небом, показался каким-то вылинявшим, как старая футболка, несуразным, очень просторным, с прямыми широкими улицами, размером с хороший стадион. Свобода, ветер, простор и неприкаянность.



Но люблю свой город, здесь хорошо дышится и иногда бывает солнце.

[Галка]

Наш город, как и страна, похожи на подъезд 30-ти, 40-летней панельной девятиэтажки. Лифт работает, но скрипит, лампочка есть, но не горит, одни почтовые ящики выворочены с мясом, другие новенькие, с замками. Заплевано, разрисовано... Все общее и ничье. Хочется скорее это проскочить и скрыться в своем личном мирке. За каждой дверью живут приличные вроде люди - добрые, милые, красивые, любящие, нежные. Разные - но хорошие. А общий фасад какой-то заброшенный, ничейный, грязноватый. Недолюбленный.

Но уже понимаешь: жизнь тут. К унынию и чужим усталым глазам через неделю привыкнешь и перестанешь замечать. И надо не оплакивать то, что потерял, а то радоваться тому, что осталось в итоге.

Возможно, ты и не придешь туда, куда хотел, но рано или поздно ты окажешься там, где должен быть.



Ты снова здесь привыкаешь, успокаиваешься и все реже вспоминаешь солнечную безмятежность далеких стран и глубокий синий цвет мира и спокойствия.

[Галка]

Ольга купила мужу шапку, которая оказалась бескозыркой, мне - на память – походную пепельницу, которая оказалась антикварной таблеточницей.



Себе я купила мыльницу, которая оказалась пепельницей, а Ольге – жестяную коробку печенья в Кадакесе, которое оказалось набором для тарталеток.

[Галка]

В поездке мы делали снимки на два аппарата: я — на простой планшет для быстрого иллюстрирования записей на форуме, Ольга — на профессиональную камеру. Подразумевалось, что классные обработанные снимки мы посмотрим потом, а для бытовых нужд сгодятся и мои.



Но дни шли, Ольга закрутилась по своим делам. Где взять время, чтобы сесть и несколько тысяч снимков пересмотреть, отсеять, обработать?..



Шло время, Испания забывалась, осень сменялась зимой, весной, летом… Вторая осень уступила место очередной зиме… Третья осень-зима подошла к концу, закрутилось колесо жизни. Про поездку уже помнилось только то, что Россия – это 50 оттенков серого, а Испания – набор фломастеров 48 штук.

Хотя… Это как посмотреть.



И еще часто вспоминала одну сценку из той поездки: Барселона, Старый город, палящий полдень: яркий июль, яркое солнце, яркие краски.

И вдруг — маленькая узенькая улочка, каменные стены, спасительная тень Средневековья… И посреди этого каменного ручья — креслице и столик, что-то вроде крохотного кафе, на одного посетителя.

Я, вся такая загорелая дочерна, испанская, лавандовая, маракасово-кастаньетная, риохово-сангрийная, села в то креслице — и дух Испании вошел в меня.

В этот момент из ближайшей двери в стене вылетела строгая сеньора и стала нас прогонять. Мол, не надо тут рассиживаться на частной собственности.

Грубо, но доходчиво. Извинились, ушли.

Эмоции забылись, а антураж — нет. Так хотелось увидеть то фото — испанское, лавандовое, поэтическое.

Через четыре года, 22 марта в 22 часа 22 минуты, Ольга выслала две фотографии. Еще не до конца открыв их, поняла: это оно. Привздохнув, произнесла: «Как же долго я спала ждала».



На фотографиях я в позе уставшей европейской бабушки, обняв сумку, сижу в магазинной тележке, сделанной в виде кресла, на столе — фикус.
По-лермонтовски смотрю вдаль в стену, комкая белую артековскую панамку. На втором снимке, кажется, ТОМ САМОМ, я у какой-то фанерки на заднем плане и с падающим на меня сверху цветочным горшком. Грудь на животе, живот на коленях, — в лучших традициях.



И что та тетка так разорялась? Было бы из-за чего.

«Моя Испания» из той, недосягаемой, почти утерянной, фрагментарной, которую любят вечно, превратилась в конкретное фото со стулом, стенами, асфальтом. И белыми тапочками, как символом чего-то обретенного и потому потерянного навсегда.


Барселона - Екатеринбург- Екатеринбург, 2014-2018 г.г.