INDOG Всё о собаках и для собак! Кинологический форум. @vbbanners@  

Вернуться   INDOG Всё о собаках и для собак! Кинологический форум. > Персональные странички

Персональные странички Здесь можно рассказать о своих собаках и о себе

Закрытая тема
 
Опции темы Опции просмотра
Старый 10.03.2016, 22:49   #41
Местный
 
Аватар для Viverra
 
Регистрация: 17.11.2013
Адрес: Бэг-Энд под Холмом
Сообщений: 4,338
Поблагодарил: 19,319
Поблагодарили 33,330 раз в 8,718 сообщениях
По умолчанию Re: Мои большие и маленькие

Цитата:
Сообщение от Харлей Посмотреть сообщение
где тут номер стр?
Тут нигде. Это уже копия. Менять в поиске, вот так
http://webcache.googleusercontent.co...&ct=clnk&gl=ru

Цитата:
Лошадь Вера, попав к нам, представляла собой прямо-таки иллюстрацию к справочнику по болезням лошадей. Суставы задних ног выпирали уродливыми наростами, обозначавшимися в книгах как "шпат", характерная бочкообразная форма ребер ясно говорила об эмфиземе, в просторечии именуемой " запалом", и порой лошадь сотрясалась в приступах безобразного кашля, сопровождаемого жутковатыми хрипами; вдобавок её явно мучили какие-то не то боли, не то судороги в ногах – периодически она начинала бить задними копытами то в стенку, то в землю, неритмично, пугающе безучастно, словно её нога дергалась сама по себе и лошадь нисколько не трогало, что она стучит в деревянную стену, создавая чудовищный грохот, и попеременно то одной, то другой ногой.
В одну из первых ночей, проведенных Верой в нашем сарае, я подскочила, разбуженная непонятными шумом. Выскочив на скотный двор, я обнаружила, что лошадь заходится кашлем, а напуганные непривычными звуками овцы мечутся взад-вперед по своему стойлу, создавая суматоху. Даже наша неколебимо спокойная корова и та поднялась на ноги и с любопытством, к которому примешивалась легкая тревога, смотрела на лошадь сквозь загородку.
Я не придумала ничего умнее,чем напоить Веру теплой сладкой водой и укрыть ей грудь старым одеялом.
Чуть позже дали о себе знать и боли в ногах, когда Вера колотила копытами в стену и наш сарай буквально ходил ходуном. Иногда Вера ещё умудрялась попасть копытом по воротам с совершенно уж оглушительным результатом. Одно хорошо, овцы и корова быстро убедились, что этот грохот не несет никакой угрозы, и совершенно равнодушно взирали, как я мечусь по ночам около Веры, не зная, чем ей помочь.
Движимые наполовину интуицией, наполовину всевозможными травниками, мы с мамой ввязались в довольно затяжную битву за лошадь. Мы заваривали ей чуть ли не все травы подряд, кутали ее в попону и поили только теплой водичкой. (Первый результат наших усилий оказался довольно неожиданным: однажды, в сильный мороз, мы решили оставить Веру на ферме, а там внезапно ночью замерзли некоторые автопоилки. В том числе в лошадиных стойлах. Наш бригадир тётя Аня в семь утра пришла на ферму помогать ночному сторожу дяде Гене напоить всех оставшихся без воды животных. Налив ведро прохладной воды – титан успел тоже изрядно остыть за ночь – тётя Аня отнесла первую порцию Вере, своей любимице. На что лошадка пренебрежительно фыркнула, напустив в воду слюней, и демонстративно повернулась к ведру задом. Тётя Аня, потрясённая такой неблагодарностью, немедленно высказала всё, что она думает про "эту змею", тогда как дядя Гена, посмеиваясь, в своей ехидной манере посоветовал водичку подогреть, потому что "девки-то лошадь избаловали". )
Но мало-помалу, мучительно медленно, кашель отступал. Теперь Вера уже спокойно пробегала резвой рысцой дорогу от нашего дома до фермы, не закашливаясь и не хрипя, и к лету, к началу сезона пастьбы, кашель стал практически воспоминанием. Да и ногами она колотила значительно реже. Забегая вперед, скажу, что совсем избавиться от этих пугающих приступов, когда Вера словно силилась разбить свои ноющие копыта о стену, не удалось, но повторялось это так редко, что я склонна считать, что всё же достигла большого успеха. Хотя и не прибегала ни к каким медикаментам, а всего лишь соблюдала режим и поила лошадь травками.
Окончательно я успокоилась насчет Вериного здоровья в середине лета, когда после нескольких дней затяжных ливней внезапно настала ясная и свежая погода, и Вера, отпущенная гулять со стадом, устроила дикие получасовые скачки, то носясь вокруг меня бешеным галопом, то с скоростью ветра улепетывая на дальний край пастбища и тут же возвращаясь обратно, сверкая глазищами и взбрыкивая задними ногами, и ни разу после этого не кашлянула и не стукнула копытом.
Но по-настоящему я поняла, что мы победили, через пару лет. Неожиданно ко мне на пастбище пришел тракторист из бригады, сенокосившей на соседнем поле, и сказал, что сено для лошади нам к дому привезут прямо сейчас. На всю зиму. Это два огромных стога. Мне нужно было срочно предупредить мать, чтобы она хотя бы убрала в сарай двух наших телят, пасущихся в аккурат на проезде, и оставив стадо под присмотром Женьки, я понеслась на Вере домой. Вера промчалась полтора километра единым духом и даже не особенно вспотела. Я не могла нарадоваться на её ровное дыхание и спокойный шаг, когда мы возвращались назад к стаду.
Лучшим резюме того дня неожиданно стали слова парнишки из нашей деревни. Его мать вышла замуж за военного летчика, армянина по национальности, и иногда этот мой приятель для пущего эффекта несколько злоупотреблял своим происхождением. Вечером того дня, болтая о том о сём, он сказал, что видел, как днём мы с лошадью промелькнули мимо его дома.
– Ага, – радостно отозвалась я, – от самой реки скакали галопом, представляешь?!
–Скакали? Нэт, дарагая, – старательно утрируя акцент, сказал приятель. – Ви летэли!

Цитата:
Этот рассказ написан очень давно, и я всё раздумывала, стоит ли его здесь публиковать, ведь он совсем не о животных. Но сегодня в персоналке у Noname зашёл разговор почти на эту тему
***
Иногда день не задаётся с самого утра. Вытаскивая из печки чугуны с горячей водой для животных, я умудрилась плеснуть себе на руку кипятка. Не беда. Тихо поскуливая, выскочить на улицу и сунуть ошпаренную ладонь в снег. Вернуться домой, снова взяться за чугунки, потому что коровы ждут свой завтрак и дойку. Налить воду в вёдра и пойти в хлев.
На улице стоял мороз под сорок градусов. Снег сухо поскрипывал под ногами, от вёдер валил пар. И, конечно, никак нельзя было обойтись без того, чтоб оступиться, зацепить голенищем сапога край ведра и плеснуть себе на штанину и в сапог изрядное количество воды. Досадуя и мелодично похлюпывая водой в сапоге, я напоила коров и села доить. На таком морозе даже в сарае было отнюдь не жарко, и нога в мокром сапоге быстро превратилась в ледышку. Но из ослиного упрямства переобуваться домой я так и не пошла. Закончила в сарае, взяла пустые вёдра и пошла к колодцу за водой. Разумеется, в минус сорок пользоваться насосом было бессмысленно.
На втором зачерпывании я упустила ведро. Несколько минут пялилась вглубь колодца, увы, безрезультатно – поднять ведро силой мысли не удалось. Вздохнула и пошла за кошкой.
Кошка – приспособление, необходимое не только альпинистам, но и тем, кто пользуется колодцем. Ведь иначе за каждым сорвавшимся ведром приходилось бы спускаться в колодец. Но мне этот незаменимый инструмент более всего напоминает портативное пыточное орудие откуда-то из темнейшего средневековья: во всяком случае, не припомню, чтоб мне хоть раз удалось размотать веревку, не ободрав себе пальцы остро отточенными крюками. Ну а уж в этот день, конечно, я проявила чудеса неловкости и содрала чуть не половину кожи с кистей обеих рук. Промокшая штанина схватилась ледком и тихонько постукивала о деревянный бортик колодца. Но главное, ведро быстро вернулось на поверхность, осталось только промокнуть кровь, выступившую из ссадин и царапин. Сматывать веревку обратно я благоразумно предоставила маме.
Ничего хорошего от этого дня ждать уже не приходилось, и, когда отключился свет, я испытала даже какое-то мрачное удовлетворение. Свет нас в деревне отключают часто: в такой вот сильный мороз, или при сильном ветре, или во время грозы...или просто так, без ветра, грозы и мороза. Но дольше, чем на неделю, никогда не отключали, что правда, то правда.
Но сегодня я даже не успела как следует упиться несправедливостью, как свет включился снова.
Коротенький зимний день быстро сменился сумерками. Зажглись фонари. Вчерашняя сырость, застигнутая врасплох внезапным морозом, осталась на ветках берёз густым, крупным инеем, и теперь в свете фонарей и луны сказочные деревья переливались и сверкали серебряными и желтоватыми бликами. Эта картина неизменно примиряет меня с любыми жизненными неурядицами, и даже с зудом в ошпаренных и ободранных пальцах.
Настало время вечернего кормления. И первое, что я увидела, войдя в хлев – это оборванную цепь, болтающуюся на шее у бычка. Настоящее чудовище, он умудрялся разорвать цепь чуть ли не по три раза на неделе. Ни до, ни после этого бычка таких талантов нам не попадалось. И хорошо, не то б мы всё своё время проводили в починке цепей.
Бычок с обрывком цепи на шее смирно стоял на своём месте. Мне стало его даже немного жаль – из трёх наших коров две обладали таким сварливым характером, что невероятно быстро приучили бычка, отвязавшись, оставаться на своём месте и не пытаться искать себе компанию. Учитывая, что одна из них доводилась ему родной матерью, я искренне посочувствовала бедолаге. Взяла моток прочной капроновой бечевки, починила его цепь (кажется, бычок облегчённо вздохнул, вновь почувствовав себя на привязи). Подоила коров, принесла всем сена. Постояла несколько минут в хлеву, слушая самый прекрасный на свете звук – хрупанье сена в челюстях нескольких дружно жующих животных – и пошла домой, радуясь тому, что бычок такой спокойный, и свет горит, и руки уже совсем не болят, и скоро начнется фильм, который я хотела посмотреть...села перед телевизором, пошли начальные титры, и тут отключился свет. "Ну надо же, какое везенье, какой необыкновенно удачный день, ведь я успела при свете подоить и накормить коров", – подумала я и отправилась спать.
Цитата:
На седьмом году своей жизни Маша снова осталась нашей единственной овцой. Молодняк косила беломышечная болезнь – что-то типа злокачественной анемии, которая бывает у овец и у телят; но, если телятам наши ветврачи делали профилактические прививки, которые спасли немало телячьих жизней и семейных бюджетов, то при разговоре об аналогичном заболевании ягнят почему-то лишь озабоченно хмурили брови и сочувственно кивали. Деревенские жители вспоминали, что именно из-за беломышки закрыли овечью ферму нашего совхоза и оставили одних коров.
Так вот, в один совсем не прекрасный миг одновременно лопнуло терпение у тех немногих хозяев, кто еще сохранял небольшие отарки на своем подворье, и в одно лето овцы исчезли по всей округе. Захоти мы сейчас получить от Маши или ее дочерей потомство, нам негде было бы найти барана. К тому же молодые наши ярки тоже внезапно начинали пугающе прихрамывать и залёживаться. Мы подсчитали возможные затраты и приняли нелегкое решение, расставшись с намерением вновь развести овечье стадо, привезя чужой, здоровый молодняк.
И вот у нас опять осталась одна Маша. Словно бы не заметив исчезновения своих потомков из сарая, Маша как ни в чем не бывало привычно и неуклонно ходила бок о бок с коровами, ложилась около Аси (в это сложно поверить, но Маша сумела переупрямить Асю, нашу самую нетерпимую корову, и со временем Ася сдалась и перестала отшвыривать Машу из поля своего зрения, предоставив ей почти полную свободу передвижений), нежно дружила с телятами и всегда с неистовой радостью встречала нас. К сожалению, Маша, выращенная с собаками, переняла многие черты собачьего характера, умом обладала острым и гибким, памятью – отменной, и вдобавок мало чего в жизни боялась. Схемы расположения всех капустных грядок в деревне отлично уместились в Машиной маленькой светлой головке, и, как не анекдотично это выглядело, но паслась Маша теперь тоже на привязи. Конечно, цепь, как корове, ей не требовалась, обошлись собственноручно сплетенной из капроновой бечевы длинной веревки, привязанной к Машиному ошейнику и закреплённой на вбитый в землю металлический прут. Только так мы смогли уберечь и свои, и соседские капустные грядки от овцы-гурмана.
…Ася скучала. Она выросла с Вестой, нашей первой коровой, и была очень к ней привязана. Но, к сожалению, Веста тяжело заболела и погибла, а на следующее лето, как обычно одновременно, избавились от коров все последние подворья нашей деревни. Теперь коровы остались только у нас. И, оставшись без всех, с кем она росла, Ася скучала. У нас уже подросли две новые коровы – купленная в совхозе изящная красавица Василиса и Асина собственная дочь Мэри, но они не могли заменить Асе ее привычную компанию. Туманными прохладными утрами, когда каждый звук разносится по сырому недвижимому воздуху на километры вокруг, Ася жадно прислушивалась к голосам коров из соседних деревень, волновалась, приплясывала и низким утробным голосом коротенько взрёвывала в ответ.
Однажды в сентябре туман никуда не делся ни к обеду, ни к вечеру, ни на следующий день. Стоял мёртвый штиль. Страда закончилась, и целыми днями стояла умиротворяющая сырая тишина, лишь редко-редко доносился с большой дороги шум проезжающей машины. И в этой тишине Ася слушала и слушала, как в соседних деревнях коров выгоняют на пастбище, ведут на дневную дойку, выпускают обратно, собирают домой… Ася стала меньше есть. Она стояла и слушала.
И вот однажды Ася ушла. Поднатужилась, оборвала цепь и ушла на манящие голоса других коров. Мэри и Василиса, разумеется, бросились за нею.
Туман в тот день наконец устал неподвижно висеть и стал потихоньку превращаться в унылую серую морось. Но всё же в этой мороси видимость стала чуть лучше, чем в густом молоке тумана.
Моя мама выглянула в окно и не увидела коров там, где они должны были быть. Слегка досадуя, мама пошла привязать негодяек на новое место, уверенная, что они попросту отвязались и опять пошли инспектировать чужие огороды с ещё не убранной капустой. Но, выйдя на поле, мама не обнаружила ни одной из наших коров.
Сказать, что мама испугалась, значит не сказать ничего. Потерять одновременно всех трёх коров означало бы для нашего маленького хозяйства полный крах, не говоря уж о том, что мы были попросту привязаны к своим животным – и к самолюбивой Асе, и к нежной доброй Василисе, и к независимой, глуповатой, но невероятно дисциплинированной Мэри.
Пометавшись вокруг того места, где паслись наши коровы, мама обнаружила лишь обрывок Асиной цепи. Ни единого следа, указавшего бы, в какой стороне следует искать беглянок, увидеть не удалось – несмотря на неделю тумана и мороси, сентябрьская трава стояла по-прежнему жесткая и непримятая.
И тут мамин взгляд упал на Машу. Истерично блеющая, почти повесившаяся на своем ошейнике овца рвалась изо всех сил, но не смогла порвать веревку.
Почти бессознательно мама взяла Машину веревку в свои руки. Маша с готовностью натянула поводок, приналегла. Мама пошла за Машей…
Я в это время возвращалась с работы. По дороге, в обход деревень. Издалека я даже не очень поняла, что происходит. Но мало-помалу разглядела картину, которую вряд ли когда-нибудь забуду: то опуская нос к самой земле, то поднимая голову и устремив острый взгляд вперёд, решительно и целеустремлённо неслась миниатюрными скачками по полю Маша. За ней, размотав веревку на всю длину, не менее решительно неслась семимильными шагами моя мама. Почему-то я сразу догадалась, что произошло, и, воспользовавшись тем, что я всё еще находилась на возвышенном участке дороги, я оглянулась на пастбище соседней деревни. И, конечно, сразу увидела, как по одну сторону забора слегка хаотично движутся все местные коровы, а по другую горделиво рысят все три наши! При этом участницы обеих сторон пытаются через забор поддеть чужаков хотя бы одним рогом!
Зная стервозный Асин характер, я ни секунды не сомневалась, что она попытается найти слабое место в изгороди, чтобы проникнуть на чужое пастбище и навести там свой порядок. Поскольку я не горела желанием ни чинить чужой забор, ни лечить возможные травмы, которые могли получить коровы в драке, я поспешила напрямик к пастбищу, намного опередив Машу с мамой, подозвала к себе Асю, взяла в руки обрывок цепи и повела её к дому.
На дороге мы встретились с мамой и Машей. Обе они запыхались и лишь тяжело переводили дух. Мама как-то недобро отозвалась об Асе, Маша встретила коров восторженно и с нескрываемым облегчением. С Маши сняли верёвку и накинули Асе на рога – цепь цепью, но Ася побаивалась машин, а мы были на дороге, и подстраховаться не мешало. Справиться с полутонной коровой, удерживая её за цепь, нереально. И не зря: не успели мы сделать и нескольких шагов, как нас обогнал совхозный автобус, развозивший по домам рабочих. Разумеется, нас все знали, и в каждом окне замелькали приветливо машущие руки, улыбающиеся и кивающие лица, но глаза у всех были слегка вытаращены: не каждый день встречаешь на дороге девушку с коровой, женщину с нежно прижавшейся к ее коленям овцой и еще двух коров помоложе, стоящих рядышком с хозяйками и с любопытством глядящих на автобус. В трёх километрах от деревни, где все эти персонажи обитают.
Ну а что, философски пожав плечами, сказала я маме, выгуливаем скотину где хотим. Скажите спасибо, что еще собаку дома оставили.
Viverra вне форума  
Эти 2 пользователя(ей) сказали Спасибо Viverra за это полезное сообщение:
aelpha (10.03.2016), Llllll (11.03.2016)
Старый 10.03.2016, 23:09   #42
Местный
 
Аватар для aelpha
 
Регистрация: 24.12.2013
Сообщений: 2,782
Поблагодарил: 8,957
Поблагодарили 11,559 раз в 3,156 сообщениях
По умолчанию Re: Мои большие и маленькие

Viverra, Вы мой герой
Спасибо
Вот именно страницу у меня и не получилось сменить...открывалась только последняя
9Tanka, простите, что Вашу персоналку замусорили
Я попрошу админов перенести все в мою тему.

Viverra, СПАСИБО!!!
__________________
Любая собака может стать собакой-поводырем, если тебе не важно, куда идти.
aelpha вне форума  
Этот пользователь сказал Спасибо aelpha за это полезное сообщение:
Viverra (10.03.2016)
Старый 10.03.2016, 23:18   #43
Местный
 
Аватар для Viverra
 
Регистрация: 17.11.2013
Адрес: Бэг-Энд под Холмом
Сообщений: 4,338
Поблагодарил: 19,319
Поблагодарили 33,330 раз в 8,718 сообщениях
По умолчанию Re: Мои большие и маленькие

Получается? Вот так, по одной
http://webcache.googleusercontent.co...&ct=clnk&gl=ru
Цитата:
Купание черного быка.
Лето стояло на диво жаркое, коровы шли к обеденному водопою с явной охотой и подолгу не уходили от пруда, потягивая воду, обгрызая сочные донные растения, торчавшие над поверхностью обмелевшего водоема, чесались о заросли ивняка и лишь спустя долгое время нехотя позволяли себя увести. Пруд наш, и без того довольно грязный и запущенный, в то лето подвергся нашествию бобров, которые без конца проводили «генеральную уборку», из-за чего вода постоянно была взбаламучена, и выглядело все это не слишком привлекательно. Тем не менее, наши брезгливые коровы на удивление охотно пили эту воду, а я попутно еще вела наблюдения для своей курсовой работы, отмечая, сколько изменений за ночь произошло на «бобровой» стороне пруда.
В этот день все было как обычно: сначала коровы напились, потом попаслись на мелководье, потом развернулись и не спеша побрели назад на пастбище, но бык не вышел из кустов вместе со всеми, а снова спустился к воде и стал пить. Не сомневаясь, что он быстро нагонит коров, я не стала возвращаться за ним, а медленно повела коров к месту, где они паслись, но вот мы уже на середине нашего огромного пастбища, а негодник все не появляется. Забеспокоившись, я пошла назад к пруду. Густой ивняк напрочь скрывал от глаз все происходящее у воды, и первой моей мыслью было, что Мусик затеял купание. Так оно и оказалось, только вот бычок не рассчитал, что за ним волоклась его цепь, на которой он пасся, и результаты его купания оказались весьма плачевными. Видимо, он начал прыгать в воде, цепь попала ему на голову и зацепилась за рог. Пытаясь от нее избавиться, он стал крутиться, тем самым обмотав ее еще и вокруг задней ноги. Когда я подоспела к берегу, он стоял на трех ногах посреди пруда, голова его, схваченная цепью, была притянута к левому боку и прочно соединена с задней ногой, так что при малейшем движении он терял равновесие и начинал – или продолжал? – заваливаться в воду.
В отчаянии я сгоряча схватилась за цепь обеими руками, забыв о том, что бычок весит не больше пятисот килограмм и мне одной ни за что его не вытянуть…Но мои усилия привели лишь к тому, что обмотанная цепью нога быка проехала еще дальше под его живот. Теперь бедолага буквально висел на трех ногах, запрокинув голову. Над водой осталось одно ухо, один выпученный глаз и одна жадно раздувающаяся ноздря. Глаз пристально смотрел прямо на меня. Бык замер и не пытался даже пошевелиться. Он ждал моей помощи.
Вы знаете, что такое сапропель? Это недоперегнившие остатки растений и животных, покрывающие дно водоемов со стоячей водой или слабым течением – как раз таких, как наш пруд. Сапропель – ценное удобрение, а еще он черного цвета и имеет чудесный запах - сочетание ароматов гниения и болотной воды.
Бык, безусловно, пытался выбраться самостоятельно до того, как на берег прибежала я. Наш не слишком чистый обычно пруд теперь же представлял собой яму, наполненную черной, зловонной, густой жижей. Тихо проклиная всех быков на свете, я в каком-то детском наивном порыве подтянула повыше юбку (чтоб не запачкать, ха-ха!) и пошла к быку.
Мерзкая жижа плавно и злорадно обволокла мои колени…бедра…добралась до талии…я дошла до Мусика. Любезно позволила ему облокотиться на меня всей его усталой тушей, пошарила в черном зловонии вокруг себя руками, нащупала цепь, убедилась, что отмотать ее с бычьей ноги невозможно, обхватила быка за шею, нечеловеческим усилием подтащила на себя струной натянутую цепь и, уловив послабление, отстегнула барашек…
Цепь смачно шмякнулась в пруд, бык моментально оказался на суше, обдав меня напоследок волной вонючей гадости, и…остановился словно бы в нерешительности. По его бокам, по лбу между рогов, по шее и по морде стекали дурно пахнущие ручейки. Как нетрудно догадаться, я выглядела не лучше. «Накупался, недоумок» - довольно неласково прошипела я, подтащила цепь, застегнула ее на могучей бычьей шее и повела его к коровам.
Такого робкого, смущенного и пристыженного быка не видывал свет. Он покорно плелся за мной, словно побитая собака, смирно подождал, пока я забью в землю свайку, державшую цепь, и долго стоял, задумчиво глядя вдаль и забыв про траву…
Как я шла по деревне к дому – лучше не вспоминать. До сих пор благодарна всем деревенским жителям и дачникам, что меня никто ни о чем не спросил. Отмывалась я долго и остервенело, и все равно запах болота и тухлятины мерещился мне еще несколько дней…
Увы, эта история ничему Мусика не научила, уже на следующий день он по-прежнему стремился плюхнуться в пруд и забрести где поглубже, но теперь я всегда была начеку и не сводила с него глаз…
Цитата:
Кролики для Ноктюрн, или НЕ ТОЛЬКО ЦЕННЫЙ ПУХ.
Мы были бедными крестьянами.Когда мы переехали в деревню, вся наша живность была представлена тремя баранами романовской породы, восемью кроликами, тремя пуделями и котом.Вот как раз в кроликах-то моя мама видела надежду на наше будущее благосостояние и процветание.Ну конечно: они быстро растут, обильно плодятся, не требуют дорогостоящего оборудования - простая клетка, поилка и все...
Мы переехали в нашу деревню первого февраля.Сияющей ночью мы подъехали к дому, выгрузили клетки, баранов, мебель, затащили все в дом, баранов и кроликов определили в хлев, покормили и, немного полюбовавшись на звезды, завалились спать.На улице царила настоящая благодать - минус четыре, ясное небо...Какими же мы были тогда наивными...Это сейчас я точно знаю, что если февральской ясной ночью вдруг стало минус четыре, то нас ждет горькая расплата за этот рай...Но впечатление о той сказочной ночи не померкло и до сих пор.
Наутро поднялся свежий ветер, нагнавший низкие тяжелые облака, и хотя было по-прежнему тепло, мы решили заложить клетки с кроликами старыми коврами, чтоб исключить сквозняки.Хотя продавцы уверяли нас, что кролики прекрасно живут до минус двадцати без какого-либо утепления.
День прошел в понятных хлопотах - расставить мебель, вымыть дом, и вечер мы встретили снова в близком к бесчувствию состоянии.Ветер дул себе и дул, температура потихоньку опускалась.Натопив печку, мы легли спать.
Около трех часов ночи я проснулась от непонятных звуков.Мама тоже поднялась, включили свет.На улице ревела вьюга, в печной трубе жутко завывала тяга - словно целая стая оголодавших собак сидела у нас на чердаке.По оконным стеклам хлестал...нет, это нельзя назвать снегом - это были мелкие ледяные ошметки.Стекла звенели.Мама накинула шубу и выскочила на улицу.Термометр на крыльце показывал минус двадцать пять градусов...
Мы пошли переносить клетки с кроликами домой...
...На шуршание, хрумканье, хруст разгрызаемых сухариков и треск догрызаемых веточек по ночам мы довольно быстро привыкли не обращать внимания.сложнее оказалось примириться с другими звуками.Например, я так и не смогла понять - зачем надо было воевать с поилкой?Но факт: как только кролик отрывался от еды, он обнаруживал свою жестяную мисочку, вцеплялся в нее зубами, выплескивал воду, гремел мисочкой по стенкам клетки...Пластиковые мисочки ставить им все равно нельзя - сгрызут, да и какой смысл, если вода-то разлита, ну и в итоге мы стали ставить и убирать поилки два раза в день.
Другим чудесным звуком был топот задних ног по полу клетки.Хотя "топот" - это конечно очень условное обозначение...Представьте себе, что вы взяли в руки скалку и хорошенько долбанули ей по толстой доске...Звук этот раздавался в любое время дня и ночи, таким образом кролики выражают свое недовольство.Ну а поводов для недовольства можно найти множество: кот мимо прошел, или вдруг из соседней клетки на тебя кто-то уставился - в этом случае топотать начинали оба, или ты опять обнаружил в своей клетке миску с водой...Надо на нее срочно топнуть, а потом перевернуть ее поскорее, пока не убрали...
Уборка клеток - это была отдельная песня.Выгребать из-под себя несвежую подстилку кролики категорически не давали, топали задними лапами, вжимались всем тельцем в пол - словом, мешали как могли.К счастью, они были достаточно ручные и без сопротивления позволяли себя вытаскивать и сажать обратно.Во время уборки в клетке они по очереди или попарно чинно восседали на диване.Потому что однажды отпустив кролика на пол, нам больше никогда не захотелось повторять развлечение с ползанием под всеми кроватями и отодвиганием шкафов в попытках поймать маленького проворного зверька.
Конечно, приятно было держать на руках горячие, мягкие тельца.Гладить шелковую шерстку, трогать смешные носы.Я гладила крупного серебристого самца, завороженная переливами его сияющей шерстки, и расслабилась, будто держала на руках кошку.Тут-то этот гад и ударил.Сквозь боль я с удивлением рассмотрела, что моя правая рука украсилась двумя длинными глубокими царапинами, из которых обильно полилась кровь, и конечно уронила кролика на пол.Моя мама, не разобравшись в ситуации, подскочила с гневным воплем "Ты что творишь!", подхватила бедняжку с пола, и он повторил свой выход, слегка пригвоздив моей маме живот.
И ведь что обидно - ну хоть бы раз мы этих зверюг подняли бы за уши или за шкирку - нет, всегда нежно и бережно под задик и под грудь...
Кролики наши подросли, и вот настала пора щипать пух.Нетрудно догадаться, что практического опыта у нас не было ни малейшего.Было только книжное руководство по выращиванию пуховых кроликов и несколько наспех данных советов от продавца.Итак, берешь кролика, наученная горьким опытом, надеваешь на живот очень плотную одежку и приступаешь к выщипыванию пуха.строго по направлению роста пушка, строго не захватывая остевой волос, строго понемногу.Очень скоро мы осознали, что "понемногу" - это значит буквально по 3-5 волосинок за раз.пух был зрелый и отваливался буквально сам, но как только ты захватывала щипочек побольше - милое пушистое существо на твоих руках начинало издавать вопли похлеще, чем в кровавых сценах фильмов ужасов, сердце твое останавливалось и ты пыталась сообразить, какую же часть тела ты оторвала несчастному животному.Через пару минут вопли смолкали, кролик, высказав свое возмущение, спокойно возвращался к своему сухарику, который мы всегда клали для утешения при выщипывании - а ты еще долго-долго сидишь, пытаясь справиться с дрожью в руках и унять бешено колотящееся сердце...
Цитата:
Мало-помалу наступала весна, и у нас стали появляться крольчата.На улице неуклонно теплело, и пришла пора выселить-таки наше возросшее семейство на улицу.Кролики приняли новые, более просторные клетки на ура, мы умиленно полюбовались на идиллическую картинку - несколько рядов клеток с сосредоточенно жующими зверьками...Первый побег, кажется, устроил тот самый самец, который зимой ошкурал меня и маму.Он выбил "с мясом" (то есть с гвоздями) задвижку дверцы.
По-моему, тем летом мы только и делали, что ловили кроликов.Они вышибали дверцы, сбивали с гвоздей прочную сетку, невероятным образом переламывали прутья и просачивались сквозь малюсенькие дырочки.А в свободное от поимки кроликов время мы чинили, и чинили, и чинили...
Сначала они обнаружили капусту. Кто-то из них залез в рассадник и обглодал всю нашу рассаду капусты.Ну ладно, мир не без добрых людей, рассадой с нами поделились соседи - все равно ведь по доброй русской традиции рассады каждый обычно выращивает раза в четыре больше, чем планирует посадить.
Потом они подстригли молодую, недавно взошедшую морковку.
Потом ухитрилась сбежать вместе с полуторамесячными крольчатами одна из крольчих, и соседские коты оказались куда как проворнее нас в поимке кроликов.Но штук пять мы все же сумели вернуть домой, вместе с мамашей.Хотя нанести визит в теплицу с томатами они все же успели, обойдя и нас, и котов.
Наши ухищрения по укреплению клеток словно только раззадоривали кроликов.Мы перепробовали множество вариантов строительства надежных, как нам казалось, соружений - но все наши усилия легко разрушались за пару ночей мощными зубами и ногами.Окончательный штрих был нанесен, когда в одно прекрасное утро мы обнаружили развороченной кроличьими зубами свежую, упругую жердь толщиной в руку взрослого мужчины, на которую была закреплена сетка.Через такой отличный проход на улицу утекла почти половина наших кроликов, обеспечив нас занятием на ближайшие две недели.что они успели сотворить за это время с огородом - лучше не вспоминать, а то до сих пор нервничать начинаю, хотя прошло уже больше 20ти лет...
С трудом дождавшись возраста "технической зрелости" молодняка, мы вызвали мясника и уменьшили поголовью, хоть ненадолго облегченно вздохнув.Оставили только несколько молодых самок.И вот одна-то из них, пребывая уже хорошо на сносях, умудрилась в очередной раз проломить очередную укрепленную клетку и слинять.Мы ее не видели.И, с учетом ее уязвимого положения, решили, что она погибла, став добычей лисы, или собак, иногда заходящих в деревню, или хоть коршуна.
Но...через пять-шесть недель мы с ней встретились.Все это время она отсиживалась где-то в тихом уголку и растила детей.И вырастила, надо сказать, на славу.Это были абсолютно дикие, не испорченные рукой человека кролики.Приблизиться к ним на расстояние хотя бы ближе 30ти метров не представлялось возможным.Мы устроили настоящую облаву, подключив всех деревенских жителей и дачников.Как-никак, историю Австралии все так или иначе слышали.В итоге, загнав молодых под пустующий дом, мы отловили всех - и родительницу - с помощью сетей. И посадили в клетку.И вот тут-то заключалась наша огромнейшая ошибка.Если уж выросшие практически на руках кролики бомбили клетки с легкостью, то что говорить об этих дикарях.Конечно, к утру от клетки остались воспоминания, а крольчат мы видели теперь только изредка в образе метнувшейся тени.
А тем временем наступила уже новая зима, но разве мало по деревням сараев с сеном? Разумеется, наши дикари не голодали.
Кошмар наступил в марте.Как положено, наступило время наста, и, как положено, по насту стали активно передвигаться зайчики.Когда они обожрали кору на всех плодовых деревьях в деревне...лучше не вспоминать.Правда, почти все деревья со временем восстановились, но вот например - сколько лет потеряли молоденькие сортовые яблоньки у наших друзей, пытаясь оправиться после такого освежевания?Удивительно, но те наши друзья так и остались нашими друзьями, хотя конечно они пережили тяжелый шок...
После этого я уже не раздумывала.Как только в начале мая открыли "короткую" охоту, я прямиком бросилась к знакомым охотникам."Хотите мяса?", - издалека начала я разговор...Несколько ружейных выстрелов положили конец нашим кошмарам.
На удивление, после того, как последний раз сбежали вольнорожденные, больше побегов не было.Но интерес к кролиководству в нашей семье уже поостыл.У нас появилась корова, и я была совершенно очарована и покорена этим милым, отзывчивым, добрым и чутким животным.Мама еще пыталась настоять на том, что кролики - это быстрое мясо, но эту функцию все же решено было возложить на свинью.За зиму мы постепенно ликвидировали всех кроликов, кроме двоих - но про них уже совершенно другая история, удивительная и абсолютно позитивная...
...Когда мы уже прожили в деревне лет 15, из Питера приехала на пенсию очень милая семья.Пришли к нам знакомиться!Мы, говорят, хотим завести кроликов."НИ В КОЕМ СЛУЧАЕ!" - в один голос сказали мы с мамой.Но они нас не послушали...Последний раз ЕГО, говорят, видели за их домом - лежал в траве с ружьем в руках.А ОНА ходила по деревне - раздавала соседям капусту, морковь и свеклу - в компенсацию за сожранное кроликами...
...А шапочка из кроличьего пуха у меня есть, да-да.Очень мягкая, теплая, красивая, серая и необыкновенно идет к моим серым глазам...
...Недавно на работе одна коллега подарила себе и сыну на новый год кролика.Декоративного, не то что наши мясные звери.Не нарадуется на него, обожает его.Каждый день хвастается, сколько он отовал обоев, как цапнул ее за руку, сколько мебельных ножек сгрыз, как весело он гремит поилочкой по ночам и как она достает его из-за мебели.Консультируется у меня, какой лучше наполнитель использовать, а то пахнет очень, несмотря на ежедневную уборку.Счастлива неимоверно...

Последний раз редактировалось Viverra; 10.03.2016 в 23:22.
Viverra вне форума  
Эти 2 пользователя(ей) сказали Спасибо Viverra за это полезное сообщение:
aelpha (10.03.2016), Llllll (11.03.2016)
Старый 10.03.2016, 23:28   #44
Местный
 
Аватар для Viverra
 
Регистрация: 17.11.2013
Адрес: Бэг-Энд под Холмом
Сообщений: 4,338
Поблагодарил: 19,319
Поблагодарили 33,330 раз в 8,718 сообщениях
По умолчанию Re: Мои большие и маленькие

http://webcache.googleusercontent.co...&ct=clnk&gl=ru
Цитата:
Разболевшаяся некстати нога, пострадавшая под копытом нашей лошади Веры, живо напомнила мне некоторые болезненные эпизоды общения с животными. Вера, кстати, была абсолютно невиновна, все произошло по причине моей чудовищной неловкости и обычно в общем-то мне несвойственной небрежности. Я вела лошадь, задумавшись, на длинном поводу, как вдруг проскользнула на мокрой от росы траве и грохнулась прямо под Верины ноги. И, вполне закономерно, Вера тут же наступила мне всем копытом на ступню. Вера к тому времени жила с нами уже немалое время, избавилась от большей части своих дурных замашек, и то, что я с воем извиваюсь перед ней на земле, ее не смутило и не напугало, она смирно стояла, приопустив голову....но стояла-то она по-прежнему на моей ноге. А у меня от боли не получалось даже прикрикнуть на нее. Хорошо, я догадалась резко встряхнуть поводья и лошадь обиженно отступила назад. С тех пор я обзавелась матросской способностью "предсказывать" погоду по ломоте в поврежденной стопе.
Но в целом мне везло. Впрочем, правила техники безопасности были крепко вбиты мне в голову. И я порой прямо-таки поражалась легкомыслию моей мамы. Однажды она решила подоить корову, сидя на доильном табурете с вытянутыми вперед ногами. Разумеется, она тут же получила пинок, едва не переломавший ей голень. Но оптимизма моей маме не занимать, и, перестав хромать, она через какое-то время повторила попытку. На сей раз пострадал свод стопы. Нет, корова делала это вовсе не со зла, она просто немного пугалась, с чего это посреди родного и знакомого хлева под ее животом появлялись какие-то посторонние предметы.
Пока мамина нога не могла нормально сгибаться, я взяла дойку на себя. Коров у нас тогда было две, и мать решила, что раз я занимаюсь обеими, она пока возьмет на себя обоих телят.
Я честно предупредила ее, что тот бычок,которого обычно кормлю я, по-настоящему шальной и ухо с ним нужно держать еще как востро. Но мама меня не послушала...
В один из дней, вернувшись с работы, я обнаружила свою мать с головой, щедро перемотанной бинтом. Сквозь многочисленные слои материи на лбу проступала кровь, а глаз совершенно заплыл. Оказалось, что мама, вопреки моим предостережениям, поила бычка молоком из ведра, зайдя к нему в загон, да еще и придерживала ведро рукой, наклонившись над ним. И, когда на дне остались последние капли, бычок, как это делают многие телята, инстинктивно задрал голову вверх...только вот сил и энергии у этого бычка было столько, что рывок головой оказался молниеносным, ведро взлетело вверх на морде бычка и острым нижним ободом впечаталось маме в бровь. "Не в глаз, а в бровь" стало чем-то вроде нашей семейной формулы успеха, но в те дни было не до шуток, и я утешалась только тем, что придись удар на два сантиметра ниже -- и обод ведра попал бы в глаз. И это сделал двухмесячный теленок, умилительно большеглазый и мохноухий.
...Бычков я недолюбливаю. Они труднее, чем телочки, родятся на свет, они гораздо дольше приучаются пить из ведра самостоятельно, они плохо осознают свою силу и довольно непредсказуемы в общении -- вот вроде он стоит и изо всех сил нежно трется о тебя щекой, как тут же взбрыкивает всеми четырьмя ногами и стремится запрыгнуть тебе прямо на голову.
Нет, определенно телочек я люблю сильнее...думала я до появления у нас Трио.
Три наши коровы отелились с разницей в неделю одна за другой. Я уже свыклась с хроническим недосыпанием -- сначала ночные рейды в коровник проверить, не начался ли отел (разумеется, все три отелились днем, словно насмехаясь над моими бдениями), потом дойка, дойка, дойка -- сразу после отела я доила коров четыре раза в сутки, боясь застоев молока -- и апогей, кормление трех телят.
Все три уродились телочками. Прежде, когда у нас появлялись телочки, они уже с третьего дня понемножку пили молоко самостоятельно, а в недельном возрасте уже вообще не требовали никакой помощи.
Это Трио уродилось не таким. Словно самые упрямые бычки, они настойчиво искали наши пальцы, и, стоило на полсекунды эти самые пальцы убрать или даже изменить положение пальцев в пасти теленка, как телочки отрывали мордочки от молока, бестолково тыкались во все стороны носом, в упор не замечая подставляемого под нос ведерка, входили в раж и в голодных нетерпеливых метаниях едва не сшибали меня с ног. Приходилось снова и снова подставлять им свои пальцы и, дождавшись, пока теленок с жадным чавканьем присосется к руке, потихоньку опускать их глупые морды в молоко.
На фермах таких маленьких телят поили не из ведер, а из больших алюминиевых бутылей через огромные соски из черной резины. Эти соски были предметом моего неизбывного вожделения, увы, несбыточного, потому что они были в дефиците, каждая наперечет, и телятницы, при всем их ко мне добром отношении, не могли сделать мне такой шикарный подарок.
Так вот, никогда и ни одну вещь на свете мне не хотелось получить сильнее, чем такую соску в ту весну, когда я выкармливала Трио.
...Потому что зубы новорожденных телят остры, как бритвы. И, несмотря на свою полную бесталанность в отношении ведерок, аппетитом Трио обладало отменным, молоко выпивалось жадно...а мои пальцы день ото дня украшались все более широкой, глубокой и длинной кровавой полосой. А ведь мне еще нужно было доить, сгибая пальцы и тем постоянно разбереживая прогрызы. Помимо всего, молоко еще обладает весьма раздражающим действием на открытые раны, а ведь, кормя телят, мне приходилось опять и снова опускать руку в молоко, и однажды утром, увидев, как я всхлипываю над своими руками на крылечке коровника, мать отругала меня и решительно взялась кормить Трио...вечером этого же дня мать сокрушенно вздыхала над собственными разгрызенными в кровь пальцами, а я вновь изгнала ее из хлева -- какой смысл обеим ходить с покалеченными руками, когда даже мытье посуды становится серьезной проблемой.
Мало-помалу, почти невыносимо медленно, мои мучительницы подросли и как-то научились питаться самостоятельно.
Спустя буквально полгода после этого я совершенно случайно купила в хозяйственном магазине резиновые перчатки такой толщины, что полоскать в них белье зимой в колодезной воде (для чего, собственно, они и приобретались) было одно удовольствие -- холод вообще не ощущался. Частенько, глядя на эти перчатки, я задумывалась -- возможно, они и выдержали бы хватку новорожденных телят. Впрочем, возможно, даже эта толстая резина не устояла бы под натиском зубов такой остроты. Проверить мне это не довелось, больше таких людоедов у нас не рождалось, впрочем, и трех телят одновременно -- тоже.
Viverra вне форума  
Эти 2 пользователя(ей) сказали Спасибо Viverra за это полезное сообщение:
aelpha (10.03.2016), Llllll (11.03.2016)
Старый 10.03.2016, 23:32   #45
Местный
 
Аватар для Viverra
 
Регистрация: 17.11.2013
Адрес: Бэг-Энд под Холмом
Сообщений: 4,338
Поблагодарил: 19,319
Поблагодарили 33,330 раз в 8,718 сообщениях
По умолчанию Re: Мои большие и маленькие

http://webcache.googleusercontent.co...&ct=clnk&gl=ru
Цитата:
Сентябрь выдался на редкость серым и мрачным. Женька давно уехала в город, и порой я целый день проводила в седле – слезешь на землю, а забираться назад уже сыро и противно. Даже накинутый плащ не спасал: мелкие вездесущие капельки дождя каким-то образом просачивались сквозь плотнейшие швы огромного плаща и попадали на седельную кожу. Кроме того, еще в августе наступало время смены пастбища, и теперь мое стадо паслось за рекой, на обширном совхозном угодье. Беда в том, что угодье было засеяно в том числе и клевером, а мокрый клевер смертельно опасен для коров. Но об этом в другой раз. Просто клевер был лишней причиной не покидать седло и держаться все время вблизи стада.
Пожалуй, это были самые неприятные недели пастьбы: если взрослые дойные коровы выходят на пастбище с раз и навсегда заданной целью – как можно плотнее набить свой живот, то нетели, не обремененные функцией производства молока, довольно быстро наедались. В хорошую погоду сытое стадо укладывалось на отдых и порой лежало по три часа кряду. А вот в такую холодную морось ложиться на сырую ледяную траву никто не собирался, и нетели – по сути те же подростки, только коровьи – начинали проявлять все самые отвратительные черты подросткового характера. Они шныряли по всем углам и кустам, лезли на непроходимые каменные кучи, и у меня каждый раз останавливалось сердце от ужаса, что сейчас они переломают себе все ноги, норовили перебрести через реку обратно к ферме, уйти в совхозное поле и хорошенько распотрошить стога…словом, я только и делала, что без конца пересчитывала мелькающие вокруг меня черно-белые спины и то и дело заворачивала «инициативные группы», устремляющиеся прочь от нашего места пастьбы. Иногда меня целыми днями не покидало ощущение, что все мои девяносто шесть подопечных пытаются разбрестись от меня по девяносто шести разным направлениям.
Невдалеке от нас паслось небольшое, голов двадцать, стадо деревенских коров. Их пасли хозяева – все по очереди. Мои нетели иногда присоединялись к взрослым коровам и даже какие-то время ходили за ними, давая мне короткую передышку, но надолго их не хватало. А вот на водопой ходили все вместе, и я с лошадиной спины приглядывала и за своими, и за деревенскими.
Поле, на котором теперь пасли стадо, с двух сторон было обведено реками. Та, что протекала ближе к ферме и через которую мы каждый день переводили нетелей на пастбище, была шире и глубже – ну, не считая бродов, конечно. А вот вторая, дальняя река, была для меня сущим ужасом. Узкая и мелкая, она изобиловала ямами, огромными скользкими камнями и – самое главное – невероятным количеством затонувших бревен, оставшихся с лесосплава. Печальный и горький пример, как деятельность человека погубила целую реку за какой-то десяток лет, но кроме того, для меня эти бревна были нескончаемой головной болью – только и гляди, как бы нетели не отошли от единственной на всю реку песчаной отмели, где и был водопой, не попали бы ногами в эти топляки да не покалечились бы там… Вот здесь-то меня здорово выручало взрослое стадо: при всей своей прыти, темных, сплошь заросших колючими кустами берегов Казары мои нетели побаивались и держались рядом с коровами.
…В тот незабываемый день деревенских коров пасла тетушка Надя – тихая, миролюбивая старушка. Настало время водопоя, два стада соединились и дружно затопали к воде. Коровы и нетели стройным рядком растянулись по отмели и тянули воду. Вот первые уже утолили жажду и начали потихоньку выбираться на берег. И тут две деревенские заводилы – огромная черная Маланья и старая костлявая Милка – воспользовавшись тем, что тетушка Надя не так уж и скора на ногу, бодрой рысью устремились к деревне. Им, немолодым, тоже совсем не нравилось гулять по такой погоде, и они с поистине удивительной для их возраста прытью так и норовили удрать.
Пришлось мне догонять их на лошади и гнать назад к стаду.
Вернувшись к реке, я обнаружила, что деревенские коровы уже все вышли на берег и снова принялись за траву, а вот моих нетелок здесь было всего десятка полтора. Испугавшись, что я упустила стадо, я на всякий случай спросила у тетушки Нади, не ушли ли мои нетели на тот берег Казары.
- Ты что, - насмешливо протянула старушка, - куды им там идти-то…Эту реку им не перебрести, каменье-то какое…да и ты ж видела, какой там берег – им не выбраться.
Я вспомнила тот берег. Прямо над водой нависали черные, страшные, непролазные кусты. Пожалуй, там и мыши было бы трудно пройти, не то что нетели. Нетель все же корова, хоть и маленькая, решила я. Тетушка Надя успокоила меня:
- Видела я твоих…там, в реке они…сейчас придут. Коровы пришли, и твои сейчас выйдут.
Но все же я решила поторопить свое стадо. Повернула лошадь к реке, проехала прибрежные осинки, выехала на реку…и оторопела. Торопливо катилась по камням черная вода Казары, торчали тут и там топляки, жуткие кусты полоскали свои ветви в реке…а нетелей не было. Ни одной.
…И совершенно случайно, просто каким-то невозможным образом, я вдруг заметила в тех самых непролазных кустах на том берегу мелькнувший один-единственный раз черно-белый хвост. Движение это было так мимолетно, что я даже не была уверена, действительно ли это нетелочий хвостик или просто мой помутившийся рассудок решил надо мной подшутить…Но я поверила этому миражу и решительно направила Веру через реку.
Вера честно сделала несколько шагов, придирчиво выбирая место, куда ступить среди осклизлых, угловатых, с острыми краями камней. Мы добрались до середины реки. Больше таких мест не было. Отовсюду миниатюрными, но неприступными скалами торчали камни. Кое-где картину дополняли бревна-топляки. Воды было едва до колена лошади, но перейти эту реку было невозможно. Вера остановилась и оглянулась на меня через плечо. Двух толкований этого взгляда быть не могло: она не понимала, куда я заставляю ее идти, если идти невозможно.
Я соскочила с седла на ближайший камень. Перекинула поводья через Верину шею и небрежно набросила их на ветку склонившейся над водой чахленькой ивы. Мельком подумала: ведь уйдет лошадь, а погода мерзкая, она ведь убежит с пастбища…блин, стадо придется гнать на ферму пёхом…а до фермы далеко, два километра. Эти мысли мелькнули и исчезли, заслоненные суровой действительностью: стадо нужно было сначала найти.
Кое-как балансируя, я прыгала с одного скользкого камня на другой, смутно надеясь, что если я все же упаду, то не попаду животом на торчащее бревно или головой – на соседний камень. У самого берега приветливо чернела яма. Обойти ее было невозможно из-за нагромождения бревен, более всего напоминавшего противотанковое заграждение. Что-то во мне робко запротестовало, когда в сапоги полилась сентябрьская водичка, но это была лишь прелюдия перед главным действом – высадкой…то есть выходом на берег.
Я бульдозером вломилась в кусты. Мокрые, грязные, колючие ветки смачно обвились вокруг моих ног, рук, головы, живота…хлестали по глазам, лезли в рот, норовили вырвать хоть клок волос…очень скоро я потеряла головной платок, заколку, и наверное на тех кустах я оставила не меньше половины волос в тот день…но главное – продираясь сквозь этот ад, я увидела на земле отпечаток копыта. Один-единственный – от целого стада. Но это был отпечаток, черт возьми! Значит, мне не показалось! Я как могла прибавила ходу. Вскоре я увидела их – сосредоточенно и проворно, словно за ними гнался черт, мои нетели с треском ломились сквозь заросли прочь от реки, неведомо куда и зачем. Вдруг в сознании всплыла мысль о том, что этот лес за Казарой тянется на пятнадцать километров. Если бы я не была насквозь мокрой, я бы, наверное, вспотела от ужаса.
Наконец мне удалось нагнать последних нетелей. Трудно отбить часть стада и заставить идти в противоположном направлении, но хоть чем-то был хорош этот жуткий лес: выломать прут здесь было не сложно. От души измочалив пару длинных веток о спины последних и напутствовав их еще хорошими пинками, я завернула десятка полтора к реке. Теперь нужно было догонять тех, что бежали первыми.
Иногда в тяжких снах мне снится этот черный беспросветный мокрый лес, снится, как я гонюсь за чем-то непонятным и невидимым…та погоня не прошла для меня даром. Спустя полтора часа, совершенно без сил, изодранная, задохнувшаяся, небольшими стайками завернув большую часть стада, я наконец догнала первых нетелей. Бить животных низко и непедагогично, но я отвела душу, сопровождая назад к реке остаток стада и славно подгоняя их выдранным с корнем из раскисшей мокрой земли молодым крепким деревцем.
Жуткий кустарник надежно скрывал от глаз все, что было дальше метра от меня. О том, что мы достигли Казары, я догадалась по плеску спускавшихся в воду нетелей. Еще несколько шагов – и я вывалилась из кустов в реку.
Первым, что я увидела, был укоризненный взгляд Веры. Несчастная лошадь честно отстояла полтора часа по колено воде. Поводья давно свалились с ветки и плавали в воде, но Вера почему-то не ушла. Почему – для меня до сих пор загадка. Она никогда не отличалась ни особым человеколюбием, ни блестящим послушанием, но в тот день она не ушла. Потрясенная и преисполненная благодарности, я забралась в насквозь промокшее седло, выловила из реки раскисшие в воде сыромятные поводья, и мы потихоньку погнали наше стадо к ферме.
Цитата:
Время от времени у нас появлялись крысы. Ну то есть на ферме они жили постоянно, невзирая на огромное количество деревенских кошек, захаживающих на ферму поохотиться, и лисиц, и ласок, обитающих вблизи скотного двора и внури него, и даже на ежеквартальный завоз свежего крысиного яда нашими совхозными ветеринарами - крысы все равно жили и благоденствовали.
Но вот наше личное хозяйство набегам крыс подвергалось лишь иногда, большую часть времени нам удавалось продержаться благодаря регулярным потравам и моему неподражаемому коту.
Кот был...нет, я вообще люблю котов, но Плюша был невероятным. Выросший в городе, где его подобрали на улице, он гармонично и естественно вписался в деревенскую жизнь в возрасте шести лет и с удивительной мудростью принимал участие во всех событиях нашей жизни - будь то рождение ягнят, прополка свеклы или пересадка роя пчел в новый улей.
...В те годы, о которых сейчас пойдет речь, у нас обитала еще и кошечка. Ее я не любила. Она была некрасивая, дикая, неласковая, необщительная и обладала на редкость противным пронзительным голосом. Словом, прямая противоположность моему коту. Кот, кстати, мяукал крайне редко, обычно он "разговаривал" с нами нежным негромким "мрррр". Кошка же, завидев свою миску в руках любого из нас, принималась так отчаянно вопить, что только звон по кухне стоял.
****
Каюсь, я не всегда вела себя как образцовая крестьянка. В тот год, переведя с наступлением теплой погоды коров из зимнего сарая в летний, я никак не могла собраться как следует вычистить освободившийся хлев. Прошел целый месяц, когда во мне наконец заговорила совесть, я взяла в руки вилы и пошла вычищать из углов плотно слежавшуюся за зиму солому. Поработав совсем немного, я вдруг наткнулась на гнездо с отвратительными голыми крысятами. Ну надо же, я ведь я ни разу за весну не видела ни одной крысы, а тут на тебе - уже и потомство вывели, да к тому же и в нашем хлеву! Я прислонила к стене вилы и пошла в дом.
Моего кота не было. Я вышла на улицу, покричала "Плюша, Плюшевый", но безрезультатно. Но что ж, не повезло ему, решила я. На печке дрыхла кошка. Я взяла ее на руки, отнесла в хлев и показала ей гнездо с крысятами.
...Милая кошка раздулась до размеров средней свиньи, разодрала мне обе руки до кистей, вывернулась и с шипением и воплями унеслась прочь. Все это произошло настолько быстро, что я даже успела оторопело пробормотать "Монька, ну иди сюда, кис-кис", - и только тут до меня дошло, что она сделала. Да, любви к ней этот эпизод мне не прибавил.
Промокнув сочившуюся со свежих царапин кровь, я пошла по деревне, призывая своего кота. Он откликнулся из зарослей смородины, где он с интересом наблюдал за шумной стайкой воробьев. Я отнесла его в хлев и показала гнездо. Плюшевый улыбнулся, благодарно мыркнул мне и приступил к пиршеству. Через несколько минут обожравшийся кот тщательно вылизывыал лапки, сидя на пороге сарая.
Закончив омовение, кот прошел в тот самый угол, где я выкопала гнездо. Немножко принюхался, принял позу сфинкса и застыл.
- Ты что, родителей поджидаешь? - усмехнулась я, уверенная, что напуганная крыса давно уже сбежала. Плюша не ответил мне, он ушел в кошачью нирвану, глядя прямо перед собой остановившимися глазами.
Через пару часов я закончила работать и ушла. Кликнула кота - он не пошевелился.
Я сходила в баню, хорошенько отмылась, налила себе чайку и вышла на крылечко - посидеть на ярком майском солнышке.
Из сарая через куриный лаз вышел Плюша. Он тащил за голову убитую крысу. Плюша был большим котом, шесть кило живого веса - так вот, задние лапки крысы волочились по земле на уровне задних ног Плюши...
...Я онемела, слегка подавилась чаем и лишь судорожно сглатывала воздух, глядя на победное шествие моего кота. Он остановился в паре метров от меня, отпустил свою ношу, передохнул минутку и начал есть. Его хватило ровно на половину крысной головы. Потом он отошел в сторонку и уселся, исполненный чувства собственного достоинства и тихой гордости от хорошо проделанной работы.
Внезапно откуда-то с диким ревом материализовалась Моня. Налетев на останки крысы, она ревела, как стадо медведей, она шипела и плевалась в сторону Плюши, она захлебывалась яростью, издавая неистовый рык, прижав уши и стиснув в зубах крысиную тушку.
Плюша лениво взглянул на нее и подошел ко мне. Присел рядом, прислонился плечом к колену. Бывший бездомыш, он считал ниже своего достоинства жадничать, а уж рычать из-за еды...Моня, выращенная в доме и никогда в жизни не бывшая голодной, жадничала всегда. Она умудрялась рыкнуть на Плюшу или на собак даже из-за молока, не говоря уж о мясе.
Моня порычала еще, оттащила тушку в сторону и начала есть. Крыса была чуть ли не с нее размером. Моня ела, и ела, и ела, и ела... Слопав примерно половину крысы, она потеряла первоначальный запал, грустно сидела над тушкой и лишь бессильно рычала, если кто-то проходил мимо. К вечеру с крысой было покончено.Плюша еще несколько дней оптимистично наведывался в зимний хлев, но крыс больше не было.
Цитата:
Наверное, в том, что мы так подружились с Женькой, была какая-то космическая-кармическая закономерность. Я не знаю. Но благодаря Женькиному удивительному такту и жизнелюбию, я ни разу не почувствовала стыда перед ней за свое железное здоровье и мужицкую силищу, а она никогда не чувствовала себя рядом со мной инвалидом. Она умела с благодарностью принимать помощь. Разве что изредка ласково обзывала меня Пэппилоттой Арнольдовной да еще, когда я приходила к ней отжать ее постиранные джинсы, суетливо прыгала вокруг меня и пищала: "Надечка, только не забудь, пожалуйста, что эти штанишки мне еще нужны!!!Ой, Надечка, там что-то хрустнуло, ты уверена, что швы еще целы?"
И надо же было так случиться, что именно я однажды чуть не угробила лучшую подругу...
...Мы быстро приноровились ездить верхом вдвоем. Женька садилась в седло и правила лошадью, я же вполне комфортно располагалась на упитанной Вериной спине позади седла. Таким макаром мы доезжали до фермы, я быстро спешивалась и открывала загон, а потом мы вместе гнали стадо на пастбище - в плохую погоду я так и шла пешком позади - подгоняла отстающих, пока Женька с лошадью удерживали в заданном направлении голову стада, а в хорошую погоду, когда нетели и сами охотно шагали на выгул, я забиралась обратно на лошадь, и мы спокойно ехали, приглядывая только, чтоб наши подопечные не забрели на частные огороды.
Ближнее пастбище было очень удобно расположено. Прямой путь к ферме нетелям перекрывал забор, и нам только оставалось приглядывать, чтоб они не ушмыгнули в лес или не вздумали форсировать реку. Но поскольку на огромном пастбище был и ручей, и небольшой участок, заросший деревьями и кустами, в тени которых можно было поваляться в самую жару, то нетели особенно никуда и не рвались. Поэтому мы расседлывали лошадь, отпускали ее пастись вместе со стадом, а сами занимали стратегический пост на возвышении у реки и присматривали за животными, успевая при этом накупаться, почитать книгу и перебрести на другой берег нарвать букет дельфиниума, который на нашем берегу почему-то не рос.
К урочному часу мы с куском хлеба забирали из стада Веру, седлали ее и отводили стадо на ферму.
И вот однажды посреди такого благодатного дня разразился сильнейший ливень. В приступе необъяснимой беспечности мы утром не взяли с собой плащ, и нас немилосердно поливало целым водопадом из одной-единственной маленькой, но коварной тучки.
На Веру и на нетелей дождь действовал примерно одинаково. Они впадали в какую-то своеобразную нирвану, промокнув, и надолго замирали почти без движения, приопустив головы и словно бы прислушиваясь, как с их спин скатывается, а потом - испаряется вода. Собственно, наверное именно эта особенность лошади и спасла Женьку, но обо всем по порядку.
Когда зловредное атмосферное образование умчалось восвояси, мы жалобно обследовали свое мокрое имущество и пришли к выводу, что недурно бы съездить на ферму переодеться. Все равно релаксирующее после дождя стадо никуда не двинется еще полчаса, пока не обсохнет, так что можно спокойно покинуть пастбище на десять-пятнадцать минут. Разумеется, седло тоже было насквозь мокрым, с войлока капала вода. Седлать мокрую лошадь мокрым седлом мне в голову бы не пришло. Решили ехать вдвоем без седла.
- Ой, а как же ты сядешь? - заволновалась Женька? - Ты же без стремени...как же ты?..
- Не волнуйся, - гордо ответствовала я, - я запрыгну.
Ну конечно, я же так гордилась своим умением запрыгивать на спину лошади с земли!
Итак, я посадила Женьку, она взяла поводья и развернулась на лошадиной спине - ей было страшно интересно посмотреть, как я буду запрыгивать...Я положила руку на Верину спину и оттолкнулась от земли...и со всего маху моя голова впечаталась в голову любопытствующей Женьки...раздался вопль боли, из глаз у меня посыпались звезды. Каким-то восьмым чувством я осознала, что сижу на земле прямо у заднего Вериного копыта. Женька, перелетев от удара через лошадиную спину, ухитрилась приземлиться точно у Веры под брюхом. Состояние легкого оглушения длилось несколько секунд, и мне до сих пор страшно подумать, что могло бы случиться, если бы лошадь испугалась крика и нашего падения...Но Вера боялась в жизни двух вещей: машин и змей, ну еще похожих на змей предметов - палочек и проволочек, а наша возня у нее под копытами ее ни в коей мере не взволновала. Когда звездопад несколько утих, я аккуратненько извлекла из-под Вериного живота державшуюся за лоб Женьку, посадила ее снова на лошадь, подвела лошадь к кочке и с кочки легко и просто села на спину Веры...
...Несколько дней мы с подругой со страхом вглядывались друг в друга, ища признаки сотрясения мозга, но на удивление, этот сильнейший удар не оставил нам на память даже синяков...
Цитата:
Жизнь фермы шла давным-давно установленным порядком. В начале июня привозили подросших телочек. Лето и осень они паслись, а в конце октября их ставили на привязное содержание на ферме. В конце мая наших совсем уже взрослых нетелей перегоняли на центральный комплекс, где они пополняли основное стадо совхоза, а нашу ферму на неделю-полторы закрывали на дезинфекцию и ремонт полов, а потом несколько грузовиков привозили новые партии телок...и все начиналось сначала.
...В тот год нам привезли самых настоящих заморышей. Совсем еще телята, к тому же не самые крепкие. Наш бригадир тетя Аня тихо материлась, мы с мамой горестно разглядывали наше богатство. Жалкие, тощие, на слабеньких ножках...где таких только набрали. Молекулы, сказала мама. Натуральные молекулы. Тети Анин внучок, суетившийся под руками у взрослых, услыхал незнакомое слово и в полном восторге вдруг завопил: "Эй, вы, калекулы!!!". Так родилось общее имя для целого стада. Калекулы быстро уставали и не хотели пастись, калекулы боялись ручья и боялись отходить от фермы, калекулы шарахались от людей и от лошади, калекулы не понимали, как пить из реки, из корыта, из автопоилки...но калекулы привыкали, выправлялись, наедались и потихоньку хорошели.
В середине лета в стадо привозили пополнение. Собирали со всех ферм совхоза почти взрослых нетелей, которые по разным причинам не попадали в текущем году в молочное стадо, и привозили на нашу ферму. Тетя Аня называла этих " подкидышей" второгодницами. Привоз второгодниц всегда означал несколько недель лишней головной боли, так как нужно было отдельно следить за десятком совершенно незнакомых животных, не приученных к нашему режиму, к лошади, к стаду, не привязанных ни друг к другу, ни вообще ни к кому. Собственно, до конца пастбищного сезона их так и можно было сразу отличить от основного стада - вот пасутся 88 нетелей, а вот в сторонке -- десяток-полтора второгодниц. Ни с кем. Сами по себе.
На фоне наших калекул второгодницы, привезенные в то лето, выглядели настоящими гигантами, здоровенными взрослыми коровами. Признавать калекул за сородичей они отказались напрочь, и наши утренние и вечерние прогоны стада на выпас и обратно превратились в унылую и утомительную разновидность родео, потому что второгодницы шли куда угодно, только не вместе со стадом. И добро б еще шли -- нет,они ломились напролом, не смущаясь заборами и задорно пугаясь вылетающих со дворов гавкающих собак, пускаясь от них вскачь по деревне, по чужим огородам, по страшенным зарослям бурьяна на развалинах старого машинного двора...право же, в эти дни я, кажется, не очень любила коров. И собак тоже. Своего пса я вынуждена была оставлять дома, несмотря на его талант загонять самых упертых нетелей-спринтеров к ферме. Ведь он добросовестно защищал наше стадо от покушений чужих собак, и я просто боялась, что однажды все кончится серьезной собачьей дракой. (Зря боялась, но об этом я узнала намного позже.)
Однажды к окончанию пастбищного дня разразилась самая настоящая буря. Пугающие порывы ветра швыряли туда и сюда отвесные глухие потоки воды. Черные тучи спустились чуть не до земли и укутали всю округу таким мраком, словно стоял ноябрь. Испуганные калекулы послушно заспешили к родным стенам фермы. А вот второгодницы, ничуть не обескураженные погодой, прямо из ручья прорвались напрямик через заросли крапивы и кустарников в деревню и теперь бестолково метались там, не понимая, где находятся.
Мама побежала на ферму загонять и закрывать калекул. К счастью, робкие малышки и не думали хоть на полшага сбиться с пути и дружно топали домой. А я развернула лошадь и поехала в деревню за беглянками. Опытным глазом я определила среди них заводилу, которая и увела всех от ручья -- это была темная крупная нетель с удивительно длинными изогнутыми рогами. Эти рога я заприметила давно, и они мне не нравились. Их обладательница словно бы норовила сделать все назло пастуху, пойти в другую сторону, уйти пастись, когда все наелись и легли, и лечь полежать, когда все стадо идет пастись на дальний край пастбища. И вот, кажется, впервые ей удалось увести за собой почти всех второгодниц.
Я погнала беглянок к ферме. Они явно начали ощущать все прелести погоды и стали чуть более кроткими, чем обычно. И...кажется, я расслабилась. И очень зря. Потому что рогатая, невероятным образом извернувшись и проскочив чуть ли не под брюхом у лошади, вновь со всей прыти понеслась на пастбище. Что мне было делать -- гнать на ферму всех остальных, рискуя потерять эту, или догонять ее, бросив восемь других посреди деревни? Но тут, к моему огромному облегчению, на помощь мне с разных сторон прибежали тетя Аня с мужем и наш сторож дядя Гена. Втроем они вполне управлялись с присмиревшими беглянками, и я погнала лошадь за рогатой.
Примерно на середине пасбища мы ее нагнали. Развернули. Погнали к ферме. Нетель скакала неукротимым галопом, но сейчас в нужном направлении.
Вот и ферма. Мама открывает проход. Все остальные беглянки уже пригнаны и стоят вместе со стадом в тепле, сухости и уюте. Осталось только загнать рогатую...извернувшись змеей и проскочив мкжду всеми людьми и лошадью, она снова бросилась в сторону пастбища.
Поклявшись сделать из ее шкурки коврик в свою спальню, я погнала лошадь за ней. Нетель летела со всех ног, и, если б я могла в тот момент чему-либо удивляться, то я удивилась бы, откуда у нее столько сил, словно и не было предыдущих сумасшедших скачек.
Мы летели берегом реки. Это был высокий глиняный откос, и я вдруг осознала, что за час сильнейшего ливня этот откос стал попросту опасен. Не слетела бы эта дрянь, подумалось мне, и в этот же миг нетель грохнулась на бок и заскользила вниз, отчаянно пытаясь зацепиться за раскисшую глину всеми четырьмя ногами. Не слететь бы и нам, вдруг ударило в голову. И лошадь на всем скаку грохнулась набок и поехала вниз по склону. Каким-то чудом я успела выдернуть ногу из стремени, из-под бока падающей лошади.
Нетель встала на ноги первой. Вера вскочила следом, разъяренная, как лошадиный дьявол. Она вообще не жаловала коровье племя, но эту она, кажется, собралась убить.
И тут из сплошной стены дождя выступила фигура человека с зонтом. Это была женщина из крайнего дома. Она видела в окно мои мучения и не усидела на месте. Нетель ретиво скакнула в сторону пастбища, женщина замахнулась на нее зонтом. И зонт сотворил чудо. Рогатая тварь моментально сдулась, превратившись в мокрую испуганную телку, и, жалобно взмычав, она рысцой устремилась к ферме.
Наверное, этот эпизод затерялся бы в памяти среди других подобных случаев, вот разве что таких экстремальных падений у нас больше не было, но самое удивительное случилось потом. Эта рогатая нетель стала самой послушной и спокойной в стаде. Всегда держалась поблизости от лошади, позволяла мне подходить к ней и гладить шею и морду, и уж совсем невероятно -- она стала ревностно следить за порядком в группе, без лишних раздумий втыкая свои длинные рога в бок тому, кто пытался отойти от всех остальных. Нет, она не стала вожаком стада, как не стала и ручным животным -- если я пыталась погладить ее по спине, она уворачивалась и уходила, а когда я однажды накинула ей на рога веревку, пытаясь перевести стадо на новое пастбище через реку, она безо всяких усилий вырвалась и лишь вечером на ферме позволила мне подойти и снять веревку.
Через пару лет я увидела ее на молочной ферме. Помимо выдающихся рогов, у нее был запоминающийся номер -- три пятерки, и, уверившись, что это она, я подошла и заговорила с ней. Она перестала жевать и уставилась на меня темными внимательными глазами. Вспомнила ли она меня? Кто знает...
Viverra вне форума  
Эти 2 пользователя(ей) сказали Спасибо Viverra за это полезное сообщение:
aelpha (10.03.2016), Llllll (11.03.2016)
Старый 10.03.2016, 23:40   #46
Местный
 
Аватар для aelpha
 
Регистрация: 24.12.2013
Сообщений: 2,782
Поблагодарил: 8,957
Поблагодарили 11,559 раз в 3,156 сообщениях
По умолчанию Re: Мои большие и маленькие

Viverra,
Нет, я все-таки jопорук. С планшета вообще ничего не получается.
Спасибо Вы просто гений.
__________________
Любая собака может стать собакой-поводырем, если тебе не важно, куда идти.
aelpha вне форума  
Этот пользователь сказал Спасибо aelpha за это полезное сообщение:
Viverra (10.03.2016)
Старый 10.03.2016, 23:41   #47
Местный
 
Аватар для Viverra
 
Регистрация: 17.11.2013
Адрес: Бэг-Энд под Холмом
Сообщений: 4,338
Поблагодарил: 19,319
Поблагодарили 33,330 раз в 8,718 сообщениях
По умолчанию Re: Мои большие и маленькие

По дороге зацепилось)))
Цитата:
я работала на почте очень далеко от дома.При почте имелась "квартира" - половина избы.(то есть деревенский дом, одна его половина - почта, вторая - жилая.)Естественно, зимой я в основном жила там.в другое время года, по хорошей погоде, я не считала нагрузкой ходить домой (16 км:rolleyes, а после этого еще поработать на сенокосе, подоить коров...
Ну так вот.Была ранняя весна.Пришла я на почту в воскресенье вечером, натопила печь, вымыла полы - подготовилась к рабочим будням, значить.Ах да, весна была в тот год рано, и несмортя на то, что был еще всего лишь март, уже стояла страшная распутица, поэтому собаку я не взяла (в то время у нас были белые пудели, один из которых был моим неизменным сопровождающим, кроме таких вот форсмажорных дорожных условий...)
Дело к ночи, и я легла спать.Тихо, тепло, хорошо...
...Пробуждение было кошмарным.Прямо над моей головой гремели какие-то доски, что-то звенело металлическим звоном, кто-то невыносимо топотал...
Честно скажу - я перепугалась настолько, что не могла пошевелиться, издать хоть звук.Первой мыслью было - на дом упало НЛО (места у нас НЛО-активные, это всем известный факт.)Потом я поняла, что не было сопровождающих НЛО явлений - света, человечков - не было, стала вспоминать, кто из домашней нечисти может издавать такие звуки (которые кстати и не думали прекращаться, а наоборот стали более зловещими - теперь мне казалось, что кто-то топором пытается проломить потолок).
...в общем, к счастью, я не успела умереть от страха и даже сойти с ума - звуки прекратились внезапно и насовсем, как отрезало.Естественно, остаток ночи я не спала.
Как только стало светло - еще до начала моего рабочего дня - я поднялась на чердак.потолочные бревна были присыпаны слоем земли - видно, дом когда-то так утепляли - а вся эта земля...была ...сплошь утопана маленькими округлыми знакомыми следами...
...больше того, вечером я увидела ЕГО - белый, жирный, шикарный наглый котяра шастнул мимо меня на чердак как ни в чем не бывало...Следующим утром из соседней деревни прибежала одна женщина и озабоченно спросила у меня, не видала ли я белого котика, а то он уже два дня дома не был, она волнуется...
А через несколько лет я прочитала в какой-то религио-исторической книге, что мелкая околодомашняя нечисть, а именно черти, очень любят ночами шуметь на чердаках, а если найдется смелый, кто захочет на них посмотреть, то они сразу оборачиваются кошками
Ну и это тоже можно вытащить
http://webcache.googleusercontent.co...&ct=clnk&gl=ru
Цитата:
Хитрая, пронырливая, наглая и сверхскоростная собака.Спортсменка, злюка, холеричка, энерджайзер - все это она.Самая любимая, нежная, милая мамина девочка. Моя помощница и защитница.Моя гордость и радость - все это она - маленькая, некрасивая, своенравная и безумно, трепетно, бесконечно обожающая свою семью - меня, папочку и моего человеческого детенышану и кота, конечно куда ж мы без кота)))
Про кота и остальных расскажу по ходу повествования

Viverra вне форума  
Эти 2 пользователя(ей) сказали Спасибо Viverra за это полезное сообщение:
aelpha (10.03.2016), Llllll (11.03.2016)
Старый 10.03.2016, 23:43   #48
Местный
 
Аватар для Viverra
 
Регистрация: 17.11.2013
Адрес: Бэг-Энд под Холмом
Сообщений: 4,338
Поблагодарил: 19,319
Поблагодарили 33,330 раз в 8,718 сообщениях
По умолчанию Re: Мои большие и маленькие

Цитата:
Сообщение от aelpha Посмотреть сообщение
Нет, я все-таки jопорук.
Чего не хватает? про что рассказок?
Viverra вне форума  
Старый 11.03.2016, 00:01   #49
Местный
 
Аватар для aelpha
 
Регистрация: 24.12.2013
Сообщений: 2,782
Поблагодарил: 8,957
Поблагодарили 11,559 раз в 3,156 сообщениях
По умолчанию Re: Мои большие и маленькие

Цитата:
Сообщение от Viverra Посмотреть сообщение
Чего не хватает? про что рассказок?
следующей страницы после
Цитата:
Сообщение от Viverra Посмотреть сообщение
заздря гонять, другой раз седло тоже сама неси!
Я показала ему язык, и он, довольный, расхохотался, заходясь кашлем и извергая клубы терпкого папиросного дыма. Тетя Люся беззвучно хихикала, раскладывая сено по кормушкам.
И "джеймсу хэрриоту с любовью" ("Ася заболела")
И про Лопоушку и Степашку.
__________________
Любая собака может стать собакой-поводырем, если тебе не важно, куда идти.
aelpha вне форума  
Старый 11.03.2016, 00:07   #50
Местный
 
Аватар для Viverra
 
Регистрация: 17.11.2013
Адрес: Бэг-Энд под Холмом
Сообщений: 4,338
Поблагодарил: 19,319
Поблагодарили 33,330 раз в 8,718 сообщениях
По умолчанию Re: Мои большие и маленькие

Точно! Это я помню!
Цитата:
Сообщение от aelpha Посмотреть сообщение
про Лопоушку и Степашку.
http://webcache.googleusercontent.co...&ct=clnk&gl=ru
Цитата:
Про Лопоушку и Степашку.
Она сидела в дальней клетке, и я упустила ее из виду.Повседневные хлопоты затягивают, и, накладывая траву и корма и наливая воду, я умудрилась проморгать крольчиху - неожиданно я обнаружила, что она больна.У нее между ушами образовалось что-то вроде экземы,и бедняжка отчаянно чесалась, раздирая голову в кровь.Я, конечно, сразу же забрала ее домой, а поскольку наш предыдущий опыт содержания крличьих клеток в жилом доме был довольно неприятный, я просто принесла ее и недолго думая выпустила на пол, смазав болячку какой-то мазью.Положила в уголок травы, насыпала комбикорм, поставила воду - живи, радуйся.Она немножко пожевала корм и пошла исследовать окрестности, вздрагивая и припадая к полу при каждом шорохе.
Поразительно, но за несколько дней, проведенных в доме, она стала совершенно ручной.При том, что никто из нас - людей - специально к этому не стремился.Может быть, большую роль сыграло то, что мы ее лечили - после мази ей становилось заметно легче, она переставала чесаться и неспешно ковыляла по дому, обнюхиваясь с котом и младшей собакой и послушно останавливаясь, когда сверху спускалась чья-нибудь рука потрепать ее за холку.Мне было жаль сажать ее назад в ее дальнюю клетку, и я определила ее в "дежурный ящик", куда мы сажали беглецов на время ремонта их клеток.Но я просчиталась.Утром бывшей больной в ящике не оказалось.Крышка была сдвинута, а ящик пуст.
Каково же было мое изумление, когда кролька, потягиваясь на манер кошки, вышла ко мне навстречу из тени дома!Я в тихом шоке положила перед ней кусочек хлебушка, который несла коровам, и мадам изволила позавтракать.Пока я таскала ведра с водой и траву, она управилась с хлебом, повернулась, проковыляла под дом и растянулась вдоль бревна, подняв голову и поглядывая на меня.Я пожала плечами и пошла доить коров.
Так началась ее новая жизнь - жизнь престарелой аристократки на курорте.Нет, она совсем не была старой, просто она так себя вела.Передвигалась потихоньку, кушала с достоинством, никогда не хулиганила - просто удивительно, огород был в каком-то десятке метров от дома, но она ни разу туда не зашла и не погубила ни одного нужного растеньица!Она облюбовала колодец, быстро уяснив, что около него гораздо прохладнее, чем у нагретой солнцем стены дома, и днем, в жару, сладко спала, растянувшись в тени колодца.В наш двор стали специально заходить люди, чтоб посмотреть на дворового кролика.Она никогда не убегала от посетителей, даже когда приходили за водой соседи и начинали греметь ведрами.Вечером кроля выходила на променад, путасясь под ногами и мешая носить мне ведра с водой на огород или к коровам, а утром, по туманному холодку, она паслась, придирчиво выбирая на лужайке самые сладкие цветы и листики.
Цитата:
Болячка у нее зажила, но ушки так и остались вислыми, не выправились, за что ее и прозвали Лопоушкой.Если, выйдя из дома, мы не обнаруживали Лопоушку на привычном месте у колодца, можно было тихонько позвать: Лопоушка-лопоуш-лопоуш - и сразу где-нибудь неподалеку мы замечали движение.Она, конечно, не бежала на зов, как собака или овца, но обязательно давала знать, что она здесь.С достоинством принимала какое-нибудь вкусное подношение - хлебец, или мисочку с кормом, или капустную кочерыжку - и гуляла себе дальше.Если на пути ее гуляния встречались наши собаки или кот, происходило взаимное приветственное обнюхивание, после чего все участники встречи расходились весьма довольные собой.Но самое смешное, что примерно в это же время, устав от необычайно жаркого лета, наш кот облюбовал для своего послеобеденного отдыха тень березы, которая растет у нас ровно в метре от колодца.Люди, шедшие мимо нашего дома, останавливались и подолгу с недоверием рассматривали картину - в тени колодца, растянувшись тряпочкой, спит кролик, а с другой стороны колодца, под березой, мирно сопит большой бело-рыжий кот.Кто-то из незнакомых один раз даже высказал предположение, что кот удавил кролика, покуда хозяева не видели, и теперь спит, утомленный битвой.Но тут Лопоушка от чужих голосов проснулась и отправилась перекусить, пройдясь почти по голове у кота (который не даже не пошевелился, разморенный жарой).
Когда вечером домой приходили коровы, Лопоушка благоразумно убиралась под дом.Крольчат она больше не приносила, спокойно проводя время на досрочной пенсии.
А осенью того же года у нас появился Степашка.Нам отдали его друзья - они прожили два года в деревне, а потом им пришлось вернуться в город; уезжали они со слезами, а Степашку решили отдать нам.
Степаныч был абсолютно ручным и очень организованным кроликом.Держали мы его в клетке, выпускали погулять, чесали пуходеркой его длинный пух (с выщипыванием мы завязали навсегда) - и все это он воспринимал как должное.Как только открывалась дверца клетки, Степаш выходил дисциплинированно и не создавая толкучки. Я чистила его клетку, клала корм и сено, а он топал по сараю и пил воду из миски на полу.Потом я брала его на руки, проходилась по нему пуходеркой или мелкой-мелкой расческой, собирая пух, и сажала его в клетку, не закрывая дверку.Стёпыч жевал и наблюдал за происходящим.Жил он в сарае, у коров - на улице холодало.Когда я уходила, я закрывала его клетку.
Одна только незадача - с Лопоушкой ну никак не складывались у Степашки отношения.Клетки их стояли рядом, они прекрасно ладили "через решетку", но как только открывались дверцы - Стёпыч принимался топать задними ногами и забывал о еде, прогулках и питье.Так и поделили: утром я выпускала погулять Степана, а вечером - Лопоушку.Эта парочка осталась последними нашими кроликами, Степаш прожил недолго - подозреваю, что прежние хозяева от избытка любви его перекармливали - во всяком случае, когда он попал к нам, он был просто неприлично жирный, а Лопоуша прожила нормальный для кролика срок, что-то около трех или четырех лет.Это были единственные кролики, о которых у нас остались приятные воспоминания.
Viverra вне форума  
Эти 4 пользователя(ей) сказали Спасибо Viverra за это полезное сообщение:
9Tanka (11.03.2016), aelpha (11.03.2016), CanisS (04.06.2016), Llllll (11.03.2016)
Закрытая тема

Опции темы
Опции просмотра

Ваши права в разделе
Вы не можете создавать новые темы
Вы не можете отвечать в темах
Вы не можете прикреплять вложения
Вы не можете редактировать свои сообщения

BB коды Вкл.
Смайлы Вкл.
[IMG] код Вкл.
HTML код Выкл.
Быстрый переход


Часовой пояс GMT +3, время: 18:27.


Copyright ©2008 - 2024, CityCat. Перевод: zCarot
By INDOG